Многие смотрят на меня и думают: вот ведь, наверное, богатая сука, которая интересуется исключительно шоппингом и живет на деньги мужа-миллионера. Это совершенно не так.
По образованию я — учитель английского и испанского языков, и еще у меня есть диплом семейного психолога. Я работала в школе, а потом консультировала пары, но затем решила, что работа должна приносить больше радости, и переехала в Нью-Йорк работать в модном бизнесе. А потом бросила ту работу и стала официанткой в кафе.
Хозяин этого кафе раньше владел магазином винтажной одежды. Так что у него осталось много прекрасных вещей, которые мы могли носить, обслуживая столики. Тогда я обнаружила, что, хотя я и зарабатываю семь долларов в час, и не могу позволить себе купить дизайнерское платье за тысячу, есть множество антикварных вещей, которые выглядят даже лучше, к тому же уникальны, и стоят намного дешевле.
Когда кафе закрылось, я какое-то время поработала в ресторане хостесс — встречала посетителей на входе. Официантки обычно носят униформу, а это точно не для меня. Как хостесс я могла одеваться как мне нравилось. Но хостесс очень мало зарабатывают.
Знаете, кто в Нью-Йоркских ресторанах получает больше всех чаевых? Люди, которые принимают у гостей пальто и зонтики. Поэтому в 45 лет я устроилась в гардероб, и именно так началась моя история со шляпками. Посетители ведь видят только верхнюю часть человека, который стоит в гардеробе, и я стала носить интересные шляпки чтобы создать яркий образ.
Благодаря шляпкам я стала зарабатывать огромные деньги. Гость протягивал мне четыре доллара, а потом присматривался к шляпке и говорил: «Мне нравится, я хочу чтоб вы купили себе еще что-нибудь такое же интересное. Вот вам двадцатка». Был один посетитель, который даже никогда не сдавал в гардероб пальто — он оставлял свои меха в лимузине, ожидающем его у входа. Но этот человек всегда подходил к гардеробу чтобы пожать мне руку и оставить чаевые.
Так я работала в течение пятнадцати лет, пока мне не исполнилось 60. Это была прекрасная работа. Я возвращалась домой около полуночи, почти всегда на такси, всегда эффектно одетая. Наш портье (как он потом признался) в течение года думал, что я богатая бездельница, которая каждый день приходит с очередной вечеринки или званого ужина.
Я принимала пальто в ресторане с октября по апрель, а потом гардероб закрывался потому что летом люди не носят пальто. Тогда я отправлялась путешествовать. Работа мечты! Но с годами я начала понимать, что в этой картине что-то не так. Ведь я в буквальном смысле проводила свою жизнь, сидя в шкафу. Люди видели только верхнюю часть меня. Иногда, когда посетители делали комплимент моей шляпке, мне приходилось задирать ногу, чтобы показать, как шляпка сочетается с туфлями.
Когда мне исполнилось 60, настало время выйти из шкафа. Сама бы я не решилась бросить такую прекрасную работу, но к счастью, именно тогда мой босс меня уволил. Просто подошел ко мне и спросил: «Ципора, когда твой последний день?» Я говорю: «Что?» Я знала, что он меня обожал. А он говорит: «Мне нужно записать, когда твой последний рабочий день. Выбери любую дату, и в следующем сезоне не возвращайся».
Я жутко расстроилась. Но год спустя в Рош-а-Шана я пришла к своему бывшему боссу и искренне поблагодарила его. Он сделал для меня то, чего я не могла сделать для себя сама. Сама я боялась выйти из шкафа, ведь я зарабатывала больше, чем когда-либо в жизни. Просто пришло время уходить.
С шестидесяти лет я могу делать все, что хочу. Конечно, я не зарабатываю столько денег, но по крайней мере я делаю то, что люблю, и использую новые возможности. Я написала книгу, которая выходит в апреле, — она называется «Искусство одеваться». Я поработала моделью для Lanvin и других компаний, я снималась в телевизионной рекламе. Передо мной открываются новые вещи, которых я бы никогда не увидела, если бы осталась в шкафу.
Примерно до пятидесяти лет я не понимала, что красиво одеваться — и есть мое истинное предназначение. Мне казалось, мой интерес к одежде это что-то поверхностное, неважное, я думала, что со мной что-то не так. Я видела какую-то вещь и думала: так, вот эта шляпка, вот с этими туфлями, и еще их можно сочетать с… Это происходило в моей голове само собой. И я думала, что я ненормальная.
С тех пор, как мне исполнилось пятьдесят, я приняла тот факт, что я, в сущности, павлин. Несколько лет назад я полгода жила в Лос-Анджелесе, и один мой друг сказал: «Ты не сможешь так наряжаться в этом городе — там никто так не наряжается». Я ответила: «С каких пор меня волнует, что делают другие?» Я одеваюсь сама для себя. Моя миссия — повышать планку. Это — мой способ сделать мир лучше. Мы благославляем еду, произнося молитву — что ж, я благословляю жизнь, выходя на улицу хорошо одетой.
Когда мне было около 52-53, ко мне приехала подруга из Бостона, и мы пошли с ней гулять по Нью-Йорку. Прохожие улыбались мне, подходили, говорили: вы прекрасно выглядите, спасибо огромное — вы сделали мой день. Подруга была потрясена тем, что меня замечают. Она, находясь в том же возрасте, чувствовала себя человеком-невидимкой.
Чтобы не быть невидимой после пятидесяти, надо иметь гордость и самое важное — знать, кто вы. А также знать, что хорошо сидит на вас, а не имитировать кого-то.
В наше время Ким Кардашьян и все эти девушки считают, что красота это сиськи и попа, сиськи и попа, сиськи и попа… Ужасно! Красота — это в первую очередь уважение к себе и к своему телу.
Люди улыбаются когда видят меня на улице, и я отношусь к этому как к огромному дару. Каким бы иррациональным это ни казалось, я — женщина, которая любит одеваться, и каким-то образом у меня получается так жить.
Свежие комментарии