С детства я пшикалась бабушкиными духами и даже однажды вылила полпузырька себе в туфли, мне казалось это романтичным. И когда я болтала ногами, все начинали подозрительно принюхиваться ко мне, словно к навозной куче. А ведь я так отчаянно издавала запах ландышей! Так на личном примере я боролась против советского мнения, что девушка должна пахнуть мылом.
Хочется сказать «Я люблю тебя», но всё время некому.
Любовь — это большие-большие раны. Это не мясо, но что-то очень кроваво
Однажды я прочитала одну красивую фразу: “Безумие даёт нам крылья”. Я не сражаюсь за звание самой нормальной женщины. Мне нравится быть такой.
Я родилась в год Огненной Лошади. Таких вообще в Китае сжигали, потому что они не пригодны для семейной жизни.
Я в России большую часть жизни провожу — это тоже испытание. Не Африка, конечно, но все-таки.
Смотрела недавно на свои фотографии и думала: «Надо же! Как я красиво старею!»
Все такое было страшное вокруг, — я шла в антикварный магазин и покупала себе на последние деньги пусть одну, но красивую чашку. Чтобы утром и вечером пить из нее чай и смотреть не на окружающее меня уродство, а на эту чашку как концепцию — чтобы редактировать вокруг себя обстановку, чтобы радоваться.
Мама стихи мне перед сном читала. Правда, иногда странные, про бросившуюся под поезд женщину, есть такое у Блока.
Скажите, я сильно отличаюсь от настоящих актеров? Ну вы понимаете — нет такого, что все по Цельсию, а я по Фаренгейту?
Уж и так я веду аскетичный образ жизни, в целибате пребываю. Но вообще быть полным святейшеством как-то пошло.
Мне нравятся городские сумасшедшие. Они вдохновляют меня гораздо больше, чем модели из журналов.
Я же не электричка по расписанию, вся предсказуемая.
Недавно в Париже я купила чай под названием «Старый девственник» — есть такие маменькины дети, которые превращаются в этот чай.
Зачем экономить на взаимном восхищении? Ведь жизнь такая короткая, все мы кандидаты в мёртвые.
Свежие комментарии