Кому нужны страшилки? О манипулировании сознанием.

...о том, как дельцы жонглируя данными могут убедить кого угодно в чем угодно, и как они так делают, что мы все умны... задним числом :) Знание этих приемов - не является прививкой от мошенников, но увеличивает шансы не быть среди обманутых.

Вероятно многих отпугнёт объем статьи и сухой язык изложения (переведено с английского)....


Методы пропаганды относительно экологических страшилок


Propaganda Techniques Related to Environmental Scares
Доктор Поль Р. Лис-Хали (Paul R. Lees-Haley, Ph.D)
http://quackwatch.com/01QuackeryRelatedTopics/propa.html" rel="nofollow">http://quackwatch.com/01QuackeryRelatedTopics/propa.html




Эта статья адаптирована из работы автора «Манипулирование восприятием в делах массовых гражданских правонарушений» (Manipulation of perception in mass tort litigation). Природные ресурсы и окружающая среда 12:64-68, 1997.

Психологи изучили несколько факторов восприятия, которые помогают объяснить, как разумные люди приходят к неверному выводу, что они перенесли отравление или травму, каких не было. Эти включают методы «социальную значимость», «повторяемые утверждения», «обращения к авторитету», «эмоциональность событий», «смешивание обратных вероятностей», «методы запутывания» и «отвлечения».

Социальная значимость – тенденция поверить в то, во что верит большинство. Если адвокат сумеет создать впечатление что «все знают», что кое-кто лжет и укрывает факты, то есть такой подтекст, что те, кто не согласен, так или иначе порочны и не заслуживают доверия. Достаточно найти нескольких людей, которые верят во что-то и поощрять их к публичным выступлениям (особенно неоднократно) и создается впечатление, что для многих людей это действительно очень важно. Повторяемые утверждения создают впечатление якобы это утверждение верно.

Обращения к авторитету добавляет значимость этим убеждениям. Если один или более уважаемых людей, например, врачи или политики, что-то утверждают, то многие люди будут убеждены в их правоте. Может даже игнорироваться то, что тот эксперт единственный во Вселенной, кто так считает, при условии, что он единственный, чьё мнение отражено в СМИ. Иногда политики склонны принимать участие в необоснованной, но политически выгодной риторике. Например, если людям нравится источник мнения, то более вероятно, что они поверят в ту информацию. Так что если популярный актер, знаменитость, политик или местный герой присоединяется к некому процессу, то больше людей будут поддерживать это движение.

Эмоциональные примеры – особенно драматичные истории – часто влияют на суждения сильнее, чем сухие и точные факты. Например, можно пригласить единственного ребенка с неким врожденным пороком на встречу в мэрии и транслировать по всем каналам, что может послужить более сильным аргументом, чем тот факт, что в данном округе таких детей очень мало или меньше, чем в соседних регионах.

Методы запутывания могут создавать впечатления опасности, токсичности или болезни. Например, нелогичные, но зато уверенно высказанные красноречивые слова могут вызвать желаемое впечатление, особенно если несколько тревожных фраз вставить в одно сообщение. Также если что-то относительно безвредное обсуждать наряду с некими тревожными исследованиями случаев рака, врожденного порока или заболевания мозга у животных, то можно вызвать тревогу или даже панику. Классический приём – вставить тревожный вопрос как заголовок доклада, статьи или передачи, например: «А вы уверенны, что ваши дети в безопасности?» Постоянно говорят о неких «вредных химикатах» или «известных канцерогенах», но без объективных и конкретных данных как тип, количество и расположение конкретного источника и какая вредная доза для человека. Когда кто-то ставит под сомнение угрозу предполагаемых негативных воздействий, то защитники часто самодовольно отвечают, что разумные люди имеют право беспокоиться, как будто люди, которые пытаются разобраться в ситуации и избежать ненужных волнений нарушают права других.

Манипуляторы мнением драматично заявляют, что целевая группа страдает раком, врожденным пороком, нарушениями иммунитета и другими проблемами со здоровьем, как будто бы это было неким открытием или чем-то невероятным. В этих «сенсационных» объявлениях редко озвучивают реальные данные о статистике распространения таких проблем и не проводят сравнение с другими показателями. Вот вы когда-нибудь видели заголовок вида «Случаи заболевания раком и процент врожденного порока в Ортоне находятся в пределах нормы»? То-то же.

Пренебрежение совпадениями и чрезмерное внимание к нескольким больным может сильно ввести в заблуждение. Например, практически в любой относительно большой популяции всегда можно найти несколько людей, которые имеют различные заболевания, включая довольно редкие. Когда же у агитаторов спрашивают конкретные факты о предполагаемой угрозе, то они часто отвечают, используя технику запутывания, например: «Один больной ребенок – это уже слишком много, и нас оскорбляет ваше допущение, что это вполне нормально травить наших детей» или «Сколько ещё гробов нужно, чтобы убедиться в реальной опасности?» В других случаях они упускают вероятность и сразу переходят к невероятному – и спрашивают от лица обеспокоенных родителей: «А как вы собираетесь гарантировать, что мои дети не заболеют раком через двадцать лет?!»

Запутывание, отвлечение, и другие методы пропаганды, которые могут использовать для фиктивных обвинений, которые грубое нарушают права оппонентов. В ответ на недавнюю критику псевдонауки, появилось много антинаучных аргументов. Сторонники говорят: «А мы не можем ждать, пока наука разберётся. Нам нужно действовать прямо сейчас!» и «Ученые хотят, чтобы мы ничего не делали! Скольким людям придется умереть, прежде чем имярёк сделает то, что правильно?» Один такой критик иронически заявил: «Мы не можем ждать, пока наука разберется, что к чему, ведь мы должны действовать, опираясь на доказательства!» Конечно, в жизни мы делаем большинство наших решений без предварительного проведения научных исследований. Однако, такое утверждение, например, будто некий фактор вызывает повреждение мозга у специфической группы людей – это реальный вопрос, на который может ответить только эксперт, который имеет реальные данные, а не основывает выводы на эмоциях, размышлениях, инсинуациях и сенсуализме.

Манипуляторы стараются отвлечь от фактов. Вместо поощрения дальнейшего анализа доказательств и аргументов людей, которые вроде бы считают по-другому, они намерено блокируют общение и открыто или косвенно пытаются убедить, что люди, которые с ними не согласны – это лгуны, не надежны, не компетентны, предвзяты, расисты, интересуются только деньгами, оскорбляют умственные способности, предают Американскую мечту и так далее. Подтекст такой: «Не надо рассуждать иначе. Просто делайте то, что вам говорят, не понимая того, вами управляют». Подобно лидерам культа, манипуляторы хотят, чтобы люди объединились против тех, кто ставит под сомнение их мнение.

Также путем использования чувства людей, они пытаются управлять коллективным мнением и действиями. Возбуждающая эмоциональная риторика всё больше настраивает против оппонентов, что является изысканным оправданием для борьбы против «зла». Например, слова выступающего, которые характеризует инакомыслящего как наглого агрессора (например, что Американская медицинская ассоциация преследует «альтернативных» практикующих специалистов) вызывает желание пригвоздить вражескую сторону, и предоставляет эмоциональное оправдание за перегиб этических и человеческих правил.

Запутывание обратных вероятностей – ещё одна классическая форма неверной интерпретации фактов, которая вызывает ненужное беспокойство. Допустим, есть новости о загрязнении ядовитыми химикатами, за которыми следует репортаж, что такие химикаты могут вызывать общие симптомы, заболевания верхних дыхательных путей и другие болезни и заболевания. Некоторые люди с такими симптомами явно придут к заключению, что как раз эти химикаты и стали причиной проблем. И это может быть правдой, однако, вполне возможно, что только 10% подверженных людей находятся в зоне риска, и что только 1% населения мог быть подвержен такому воздействию, что в итоге составляет один потенциальный случай на тысячу жителей. Но эти важные детали могут сознательно упускать за громкими криками о смертельной опасности.

Люди часто склонны полагать, что эмоциональный окрас риторики вызван реальным беспокойством. Как яркий пример – мнимая «повышенная чувствительность к множеству химических веществ» и несуществующий «синдром войны в Гольфстриме». Другими словами, некое название не обязательно подразумевает соответствующее реальное явление. Однако фиктивные утверждения могут казать вполне правдоподобными, особенно если связаны с общей симптоматикой и если выступает мнимый или реальный эксперт.

Ещё одна техника введения в заблуждение – это использование категорических условий, что уводит от более важной (и более разумной) количественной действительности. Например, свидетеля-эксперта в суде спрашивают насчёт подтверждения средних симптомов, а он может часами рассказывать о тяжелых последствиях влияния токсина на мозг. Вместо указания, что у истца незначительное расстройство памяти, что вряд ли скажется на его жизни, эксперт может описать пострадавшего как «тяжелобольного». Или вместо того, что бы сказать, что нормальная вероятность того, что истец заболеет раком, составляет менее 1/10 от 1%, эксперт высказывает мнение, что якобы благодаря некоторым фактам, истец «подвержен значительному риску развития рака». Оба утверждения технически вполне правильны, но не представлено равноправно. 

Прерывания, возражения, изменения темы и переход на личности (ad hominem) также часто используют для отвода глаз от научных фактов.

Доктор Лис-Хали – психолог работающий в округе Лос-Анджелеса. 
 Исследователи, которые занимаются релевантными вопросами, могут связаться с ним по адресу: 21331 Улица Констансо, Вудланд Хилз, Калифорния 91364. Телефон: 
 818-887-2874 ||| Fax: 818-887-9034 ||| Email Paul@Lees-Haley.com
________________

Переводчик Kim