Туризм

Это просто глаз, но, Боже, что за глаз!

"Моне - Это просто глаз, но, Боже, что за глаз!"
Именно так охарактеризовал великого художника, своего друга и соратника, французский импрессионист Поль Сезанн. В годы жизни Клода Моне (1840-1926) в искусстве и в науке произошло формирование нового представления о цвете. В искусстве - это период между романтической изобразительной традицией и абстрактным экспрессионизмом.

Новости СМИ2

В науке именно в это время были открыты физические законы, касающиеся света и цвета, и выяснены особенности восприятия цвета человеческим глазом и мозгом.

Глаз и свет

В 1874 году тогда еще малоизвестный художник Оскар Клод Моне представил на выставку общества анонимных художников картину, первоначальное название которой - "Порт Навре", но у нее есть подзаголовок "Впечатление: Восход". Именно этот подзаголовок картины, вызвавшей бурю неодобрительных отзывов в прессе, дал название новому направлению в живописи - импрессионизму ("импресьон" - по-французски "впечатление"). Теперь, когда все битвы за новое искусство отшумели, любой ценитель скажет, что картина очаровывает зрителя светом, атмосферой и красками.

Известно, что зрение Клода Моне ухудшалось на протяжении всей его жизни. Изменения зрения у Моне многие специалисты связывают с переменами в его манере изображения, хотя цель художника всегда заключалась в передаче неуловимых модуляций света без каких-либо интерпретаций. Однако процесс изменения зрения и манеры письма великого художника позволяет многое узнать о старении органов зрения.

На первый взгляд, ухудшение зрения - атрибут старости, но это впечатление обманчиво: органы зрения постоянно меняются на протяжении всей жизни человека.

Один из факторов изменения зрения, связанного с возрастом, - это воздействие солнечного света на глаз. Моне был первым, кто предпочитал рисовать свои картины только на открытом воздухе в любую погоду и во все времена года. (Хотя, конечно, и другие художники рисовали "на пленэре".) Видимо, поэтому уже в 1867 году, в 27 лет, у Моне были проблемы со зрением. Он заметил, что зрение его ухудшается после дня работы на свежем воздухе. Врачи посоветовали ему рисовать в помещении. Чтобы понять, почему ухудшалось зрение художника, попробуем разобраться в том, как действует солнечный свет на человеческий глаз.

К видимому спектру света относятся волны длиной примерно от 400 до 700 нанометров. При длине волны 400 нанометров свет фиолетовый, а волны с длиной меньшей, чем у фиолетового света, называют ультрафиолетовым излучением. С другого конца этого видимого спектра (длина волн 700 нанометров) свет красный, излучение с большей длиной волны называют инфракрасным.

Энергия, заключенная в одном кванте света, обратно пропорциональна длине его волны. В кванте света при ультрафиолетовом излучении содержится энергия, достаточная для того, чтобы возбудить последовательный ряд окислительных реакций в клетках сетчатки, что пагубно влияет на зрение. В принципе, свет любой длины волны может повредить глаз, но чем короче длина волны, тем больше энергия одного кванта света, тем выше вероятность повреждения чувствительных клеток глаза.

В нормальных условиях имеется несколько естественных защитных приспособлений, оберегающих глаз от фотохимического повреждения, вызываемого светом. Например, по всему глазу распределены разнообразные молекулы-антиокислители, которые нейтрализуют вредные для клеток реакции. Кроме того, клетки способны постоянно восстанавливать и замещать практически все свои части, поэтому поврежденные компоненты клеток постепенно заменяются новыми. Самое же главное защитное приспособление - это поглощение световых волн хрусталиком до того, как они смогут достичь сетчатки. Хрусталик новорожденного светлый и чистый, но он заметно желтеет у взрослых. Принято считать, что с возрастом хрусталик все более эффективно поглощает излучение наиболее коротких световых волн (ближе к фиолетовому). Дело в том, что плотность тканей глаза и особенно хрусталика увеличивается с младенчества до самой смерти.

Крайняя точка этого процесса - помутнение хрусталика, его еще называют радиоактивной катарактой. Именно это заболевание и развилось у Клода Моне. Позднее физиологи получили экспериментальные и эпидемиологические данные, указывающие на то, что старение и помутнение хрусталика частично обусловлено поглощением глазами ультрафиолетового излучения. Другими словами, длительное воздействие солнечного света на глаз ускоряет процесс старения хрусталика.

Что же такое цвет?

Чтобы ответить на этот вопрос, попытаемся разобраться, как мы воспринимаем цвет. Основы нашего понимания этих процессов были заложены физиками Джеймсом Клерком Максвеллом и Германом Гельмгольцем в середине XIX века. Они обосновали положение об аддитивном и субтрактивном сочетаниях цветов. Эту особенность немного позже "воплотили в жизнь" импрессионисты.

Субтрактивное сочетание цветов - это, например, соединение синей и желтой красок, которое дает зеленый оттенок. Этот эксперимент может провести любой ребенок, смешав на белом листе желтую и синюю краски. Если мы пропустим дневной свет через два последовательных фильтра, синий и желтый, то синий фильтр пропустит главным образом короткие волны и волны средней длины, в то время как желтый фильтр - длинные волны и волны средней длины. В результате оба фильтра пропускают в основном волны средней длины, которые мы обычно называем зелеными. При субтрактивном сочетании цветов всегда теряется часть света определенной длины волны.

В случае аддитивного сочетания цветов свет параллельно пропускается через желтый и синий фильтры таким образом, что оба луча достигают глаза. Сочетание, получившееся в результате, оказывается бесцветным. Если синее пятно расположить рядом с желтым таким образом, что свет от каждого параллельно отражается в глаз, то два отраженных пучка света не распадутся на отдельные пятна, а сочетание двух цветов окажется серым или бесцветным.

Исследуя аддитивное сочетание цветов, английский физик Максвелл подтвердил необходимость соотношения трех пучков света, чтобы получить ахроматическое, бесцветное пятно. Другой физик, Гельмгольц, доказал, что любой спектр можно подобрать с помощью соответствующего сочетания трех пучков света. Исходя из этих наблюдений, они верно заключили, что чувствительные клетки сетчатки глаза - рецепторы - должны быть трех видов. Предположения Гельмгольца были изложены в его книге "Руководство по физиологической оптике" (1867). Ученый был прав, однако в самом грубом приближении, так как связь между деятельностью трех типов чувствительных клеток и восприятием цвета гораздо сложнее. Более правильно классифицировать типы рецепторов по порогу их чувствительности при короткой, средней и длинной длине волны.

Несколько лет назад американские физиологи В. Стил и Дж. Вернер показали, что чувствительность трех типов чувствительных колбочек - клеток, определяющих наше цветовосприятие, - линейно уменьшается с увеличением возраста. Факторы, способствующие потере чувствительности, многообразны, но главный - это воздействие солнечного света. Воздействие ультрафиолетовых лучей и видимого света с короткой длиной волны ускоряет процесс старения сетчатки глаза.

Кредо импрессионизма

Пока Максвелл и Гельмгольц развивали теории о физиологической основе сочетаний цветов, Моне, Мане и Ренуар экспериментировали с аддитивными и субтрактивными сочетаниями цветов на холстах. Именно здесь были заложены многие основы стиля Моне, включая живопись "на пленэре" и изображение сложной игры теней и света. Позже в 1921 году художник-неоимпрессионист Поль Синьяк написал исторический доклад "Эжен Делакруа в неоимпрессионизме". В этой работе он описал четыре аспекта технических приемов импрессионизма, подведя теоретическую базу под поиски нового искусства.

Первый аспект - палитра должна была состоять из однородных цветов, чистых красок. Импрессионисты старались использовать самые насыщенные красящие вещества. Второй аспект - особенность смешивания красок на палитре и получение оптических сочетаний, которые относились к использованию аддитивного и субтрактивного сочетания цветов. Следующий принцип: импрессионизм - это "метод вдохновения и интуиции", основанный на нежелании импрессионистов следовать строгим методам и канонам академического искусства. И, наконец, Синьяк придает особое значение манере импрессионистов класть мазки в виде запятой.

Эти мазки можно увидеть на многих картинах Моне, но он пользовался самыми разнообразными способами наложения мазка и специально подбирал их так, чтобы они наилучшим образом соответствовали текстуре полотна. Он использовал пестрые разнообразные краски, чтобы передать на холсте рябь на воде или изобразить клубы дыма или пар. На некоторых своих картинах Моне передал тени, отраженные в воде, главным образом, с помощью вертикальных линий, в то время как плавающие листья кувшинок, наоборот, переданы толстыми горизонтальными мазками. Эти рисунки можно считать первым шагом к абстракционизму.

Вспоминая период в своей жизни, когда он и Ренуар рисовали вместе, Моне говорил: "С моих глаз как будто сорвали завесу, и я понял, какой может быть живопись". Однако скоро другая завеса была сорвана с глаз Моне, когда он увидел работы Дж. М. Тернера, безусловно, одного из самых талантливых художников Англии.

Тернер пытался передать в своих картинах свечение и разнообразие яркости цвета. Он приблизился к тем тончайшим зрительным впечатлениям, которые возникают, когда свет отражается водой или просматривается сквозь дождь, пар или туман. Изображения такого рода - наиболее трудные для художников - блестяще удавались Тернеру. Как он достиг этого?

Тернер экспериментировал с группой цветов, размещенных рядом, чтобы изучить, каким образом цвета влияют друг на друга. Он фактически не имел специального художественного образования, но секрет его успеха, возможно, в другом - Тернер работал над переводом произведения Гете "К учителю рисования".

Гете в свое время хотел стать художником, но ему недоставало таланта. Он написал трактат "К учителю рисования", в котором предвидел современную теорию цветов.

Гете описал, как наилучшим образом использовать законы восприятия цвета в живописи. Тернер признал его точку зрения и использовал ее в своей живописи. Чтобы усилить участки светло-желтого цвета, он окружал их участками темно-синего цвета. Манера письма Тернера предвосхитила импрессионизм и экспрессионизм. Художник Поль Синьяк писал, что импрессионисты изучали работы Тернера и восхищались им.

Другой французский художник, Эжен Делакруа, так же, как и Tернер, смело использовал цвета и сочетания красок. Импрессионисты увлекались идеями Делакруа об одновременном контрасте. Он когда-то сказал: "Дайте мне грязь улиц, и я превращу ее в сочную плоть женщины, если вы мне позволите окружить грязь как мне угодно". Если предположить, что сочная плоть, которую имел в виду Делакруа, была белой, то экспериментальным образом можно доказать, что он был прав. Физиологи Ж. Валравен и Дж. Вернер провели такой эксперимент и показали, что любой цвет может казаться белым в зависимости от сочетания с окружающими его цветами.

Что такое цвет для клеток и нервов

Эвальд Геринг, профессор физиологии в Вене, а затем в Праге и Лейпциге, сделал предположение, что существует четыре основных цвета: красный, зеленый, желтый и голубой, и все цветовые ощущения основываются на комбинациях указанных выше цветов. Дальше Геринг допустил, что восприятие цветов, с точки зрения физиологии, организовано в антагонистические пары, которые затрагивают процессы возбуждения и торможения нервов и чувствительных клеток. В результате восприятие, например, красного и зеленого цветов никогда не происходит одновременно в одно и то же время и в одном и том же месте. По этой причине он относил эту пару цветов к противоположным.

Современные данные физиологов подтверждают, что действительно существуют красно-зеленые и желто-голубые, противоположные друг другу каналы связи, формирующие наше представление о цветах. Американские физиологи Б. Вутен и Дж. Вернер обнаружили, что эти противоположные механизмы непосредственно формируют цветовую реакцию наблюдателя. Исследователи предположили, что противоположные процессы представляют собой особую сеть нервов, отвечающих за восприятие цвета.

Профессор физиологии в Фрайбурге Д. Иоханнес фон Крайс на пороге ХХ века выдвинул теорию зон. Согласно ей, зрительное восприятие цвета связано с деятельностью трех классов чувствительных клеток - колбочек. Более современная версия такой модели зоны - чувствительные клетки активизируют работу нервной системы либо при возбуждении, либо при торможении. Комбинации возбуждения и торможения всех трех видов рецепторов и вызывают разнообразные цветовые ощущения.

Б. Шефрин и Дж. Вернер определили точки равновесия этих противоположных механизмов восприятия цвета у людей в возрасте от 13 до 74 лет. Результаты оказались неожиданными: они доказывали, что не происходит значительного изменения в восприятии длин волн чисто голубого и желтого цветов, несмотря на разницу в возрасте. Эти данные показывают удивительную стабильность в восприятии цвета на протяжении жизни. По-видимому, органы зрения все же адаптируются к изменениям в освещении сетчатки глаза, которые происходят с возрастом.

Однако вернемся к Моне. С 1871 года по 1881 художник жил в Aржантее и Ветейле. В этот период жизни на многих его картинах - эпизоды безмятежной жизни за городом с женой и юным сыном Жаном, например на картине "Завтрак" или "Маки в Аржантее".

Это было счастливое время жизни Моне, которое в 1879 году трагически оборвалось: умерла его жена Камилла. Неукротимая любовь Моне к изменяющимся эффектам цвета заставила его нарисовать ее портрет на смертном одре, показав изменение цвета ее лица. Он вспоминал: "Я пристально смотрел на трагическое выражение лица, непроизвольно пытаясь установить последовательность, пропорции света и тени в красках, которые смерть наложила на неподвижное лицо. Оттенки голубого, желтого, серого и я не знаю еще каких цветов. Я познал это".

Мир глазами Моне

К 1890 году в возрасте 50 лет Клод Моне, уже всемирно известный художник, перестроил старый жилой дом на ферме и нанял шесть садовников, чтобы ухаживать за цветами в саду. Он очень любил цветы, и его сад представлял великолепное зрелище: мы можем об этом судить по его многочисленным картинам. Кроме великолепия этого сада, Моне любил также рисовать стога сена за своим домом, передавая едва уловимые волнообразные движения света и цвета.

Моне подчеркивал: "Я пытался сделать невозможное - нарисовать сам свет".

Он нарисовал еще несколько серий картин, включая полотна с изображением собора в Руане. Каждая картина передает игру света и теней в разное время суток: раннее утро, когда солнце ласково пробивается сквозь туман, обволакивающий шпили собора, и полдень, когда весь фасад утопает в солнечном свете.

Картина, на которой изображен полдень, должна бы отражать в несколько тысяч раз больше света по сравнению с той, где запечатлено раннее утро. Моне не смог бы передать этого на полотне, но ему это не было нужно. Наши органы зрения нечувствительны к общему уровню света на большом расстоянии. Моне понял другие особенности человеческого зрения: общий уровень света увеличивается, когда вместе с ним увеличивается различимый контраст - желтый и голубые цвета становятся более насыщенными, черный - чернее и белый - белее.

Пейзаж, который привлекал внимание художника более 25 лет, это его садик в Живерни, особенно кувшинки и мостик в японском стиле. Мостик на одной картине был нарисован в 1899 году, а на другой - двадцатью годами позже. Между ними, кажется, нет ничего общего. Эта разница между картинами объясняется очень печально. Можно увидеть не только разницу в цветах, но и менее отчетливые линии - несомненно, из-за рассеивания света, вызванного помутнением хрусталика глаза художника.

В 1912 году, когда Моне было 72 года, доктор в Париже поставил диагноз, звучавший как приговор: двусторонняя катаракта. Так как катаракта прогрессировала, художник не мог больше рисовать при ярком свете или создавать картины с ярким фоном. Тем не менее он отказался от операции на хрусталике - из-за страха, что в результате его зрение еще больше ухудшится, а цветовосприятие станет искаженным.

Несмотря на плохое зрение, Моне попытался осуществить мечту давних лет - создать огромные полотна, которыми было бы заполнено все пространство внутри комнаты и на которых были бы изображены вода и цветы во всем их неуловимом блеске. Однако он не мог больше различать многие цвета своих красок, и в своем выборе цвета полагался на название, которое читал на этикетке тюбика, а потом запоминал точное расположение тюбиков на палитре. Он понимал, что многие его картины были слишком темными, поэтому часть их он изрезал или уничтожил.

Однажды Моне сказал, что хотел бы родиться слепым, а потом прозреть, чтобы передавать на полотне свои впечатления, не находясь под влиянием прошлого опыта. В 1922 году, в возрасте 82 лет, он, по существу, стал слепым на правый глаз и едва видел левым глазом. Тем не менее он говорил: "Я буду рисовать даже слепым, как и Бетховен, который сочинял музыку, будучи абсолютно глухим". Чтобы хоть как-то улучшить зрение хоть на несколько часов, он принимал специально прописанные лекарства, расширяющие зрачки. Моне практически не рисовал голубыми красками в этот период. Из-за сильной катаракты на его глаза падало малое количество света с короткой длиной волны, что делало невозможным отличить голубой цвет от черного. Компенсирующие процессы, поддерживающие восприятие цвета в старости, исчерпали себя. Вскоре он уже не мог рисовать.

В эти годы Моне часто посещал его старый друг Жорж Клемансо, который достиг поста премьер-министра Франции. К началу 1917 года, когда первая мировая война близилась к концу, Моне согласился передать в дар Франции два больших панно из "Больших Декораций", чтобы отпраздновать прекращение военных действий. Однако Клемансо убедил его отдать в дар не два панно, а все, что Моне запланировал создать, - с условием, что для их размещения будет специально построен музей по плану самого Моне. Именно Клемансо уговорил Моне сделать операцию по удалению катаракты.

В течение 6 месяцев после удаления катаракты у Моне развилась вторичная катаракта. Однако художник обнаружил, что зрение улучшалось, если он закрывал один глаз, обычно левый. В тот период Моне жаловался, что, смотря левым глазом, пораженным катарактой, он видел все в слишком желтых красках, в то время как, смотря прооперированным глазом, он видел мир в насыщенном голубом цвете. Некоторые картины были написаны то с одним закрытым глазом, то с другим. Разница между двумя видами поразительна.

В июле 1925 года, через три года после первого удаления катаракты, Моне заявил, что у него полностью восстановилось зрительное восприятие света: это произошло благодаря тому, что его органы зрения адаптировались к новым условиям. Он был в приподнятом настроении и полон энтузиазма. В 85 лет он снова стал рисовать и завершил не 19 обещанных картин, а 22. К сожалению, Моне не суждено было увидеть эти картины в музее, о котором он мечтал. Художник умер незадолго до открытия музея, 5 декабря 1926 года. В последние минуты его жизни Клемансо был рядом с ним. Однажды Моне сказал Клемансо: "Положи свою руку в мою и давай поможем друг другу увидеть вещи в лучшем свете". Через два месяца после смерти Моне Клемансо открыл музей Оранжери, где были выставлены знаменитые "кувшинки" Моне, и помог людям увидеть мир в лучшем свете - глазами Моне.